Два месяца назад в Северо-Енисейском районе края развернули первый и самый большой в регионе полевой инфекционный госпиталь. В нем пролечили около 2 тысяч рабочих с коронавирусом. Первым к вахтовикам вылетел отряд медиков краевой больницы. Они еще не знали, что в поселке Еруда все гораздо хуже и сложнее, чем говорили. А заведующий приемным отделением «краевой» Максим Суворов не знал, что скоро возглавит полевой госпиталь, который они вместе с коллегами создадут с нуля. В День победы команда врача с фамилией великого полководца вступила в бой с опасной заразой. Они не могли не победить.
А я не могла не познакомиться с первым и пока единственным в Красноярском крае доктором, удостоенным ордена Пирогова. Эту новую награду присвоили медикам, которые внесли большой вклад в борьбу с коронавирусом. «Вклад» Максима Суворова начался внезапно. Позвонил главный врач Егор Корчагин: «Полетишь в Еруду? Два часа на сборы». И вот Максим Суворов, хирург Альберт Лейман и восемь медсестер во главе со старшей медицинской сестрой Оксаной Николаевой сидят на чемоданах.
Пост принял
Когда медики прилетели к рабочим Олимпиадинского горнообогатительного комбината, выяснилось, что на месте нет практически ничего для помощи «ковидным» больным.
– Заболевших лечили как могли. Но не был подведен кислород для пациентов, не был налажен процесс дезинфекции, – рассказывает Максим Сергеевич. – Я должен был организовать эвакуацию порядка 40 пациентов, которые могли резко «ухудшиться». Через несколько дней узнал, что на Еруде будет полноценный госпиталь и руководить им придется мне. Полнейший шок. Ехал с разведывательной миссией, а тут… Сложнее всего быть первым. Начинать, организовывать, выстраивать работу.
Испытания таежного «острова»
![]() |
Благо, за плечами была Универсиада. Максим Суворов 1,5 года возглавлял департамент медицинского обслуживания Универсиады, разрабатывал систему оказания медпомощи участникам и гостям соревнований, выполнял сложные нестандартные задачи. Но тогда он готовился к большому спортивному празднику. Не было пандемии, никто не умирал от нового вируса. А теперь надо было спасать людей в далекой Еруде. На суровой таежной земле медиков встретили соответствующе.
– Вначале мы столкнулись с недопониманием и агрессией пациентов. Люди не верили, что мы врачи. Отказывались назвать свои данные для заполнения медицинской документации. Говорили, что мы оформим на них кредит. Кто-то грозился сорвать защитную одежду. Такого у меня еще не было, – признается Максим Суворов. – Но ладно я, врач-травматолог: в «травме» часто бывают агрессивные, неадекватные, пьяные пациенты, иногда с оружием. Я был готов к рискам. А что чувствовал наш врач УЗИ, представитель абсолютно безопасной специальности?
Возможно, на пациентов повлиял страх и недостаток информации. Еруда не город, там остро ощущаешь, что ты оторван от «большой земли». Ты как на острове в океане, только посреди тайги. И вот одни рабочие «завели» других, возникло коллективное чувство страха. Но мы научились с этим работать, долго терпеливо объясняли людям, что происходит на самом деле.
Дивизия белых халатов
В полевом госпитале лечились, в основном, пациенты с легкой степенью болезни. Было несколько сотен среднетяжелых больных. Тяжелых пациентов эвакуировали в больницы Красноярска и края. А в Еруду прибыло подкрепление: медики из Лесосибирска и Енисейска, «РЖД-Медицины», Федерального медико-биологического агентства.
– Когда ФМБА развернуло свой полевой госпиталь, у них уже не было такого аврала, как у нас: процесс был запущен, помощь оказывалась, – замечает Максим Сергеевич. – Но работы у всех хватало. Пациенты общие, проблемы общие. Мы были в одном «окопе». Как две дивизии против одного противника.
![]() |
Противник, передовая, война… Мы неслучайно так часто слышим эти сравнения. В отряде Максима Суворова работали несколько врачей-стажеров. А их, по словам доктора, допускают к работе только в военное время. И как на войне, в полевом госпитале стерлись многие различия:
– В краевой больнице и других высокоспециализированных медучреждениях врачи работают в своей узкой области: сосудистый хирург занимается только сосудистой хирургией, абдоминальный хирург операциями на животе, врач УЗИ – ультразвуковыми исследованиями. Полевой госпиталь уничтожил эти грани: все стали просто врачами, которые оказывают нужную помощь.
Миссию выполнили
Тяжелые дни в Еруде скрашивали мысли о семье, мечта вернуться домой. Но чтобы вернуться, надо было купировать вспышку. С 26 мая в госпитале начали выписывать первых пациентов. Наступил переломный момент. А потом долгожданная победа, ради которой самоотверженно работала вся медицинская команда. Ее капитан вернулся домой одним из последних.
– «Разведка» затянулась на полтора месяца. Представляю, как переживали ваши родные.
– Супруга тоже врач, отнеслась с пониманием. Дети тоже (глаза врача «улыбнулись»).
Жаль, моего собеседника не разглядеть из-за маски. Смеемся: мол, у меня еще маска посвободней, лямки не натирают уши. У доктора маска плотная, с повышенной защитой. А в Еруде, конечно, был душный респиратор и защитный костюм. В «красной зоне» его нельзя было снять, даже чтобы сходить в туалет. Или терпишь, или надеваешь памперс… А мы жалуемся, что лицо потеет в маске. Да многие и не утруждаются ее носить.
![]() |
– Откуда эта уверенность, что вы не заболеете? – негодует Максим Суворов. – Когда мы размещали первых пациентов в военном госпитале в Еруде, всем выдали маски. Военный врач увидел, что у двоих вахтовиков маски стянуты с носа, и так по-простому им сказал: «Что вы маски-то не надевали? Вот вы, вы. Теперь вы все здесь, болеете». В городе тоже многие осознают серьезность ситуации, только когда их на «скорой» привозят в больницу. Когда месяц сидят дома и не могут никуда выйти без двух отрицательных мазков. Люди, которые не верят в «ковид», тоже оказываются в реанимации. Некоторые умирают.
Поймите: коронавирусная инфекция коварна и очень заразна! Больной гриппом в среднем может заразить 2 из 10 человек, а заболевший коронавирусом – 8 из 10. Этот вирус в несколько раз чаще, чем грипп вызывает тяжелые осложнения. Но даже когда легкие уже не справляются, при ковиде это не ощущается так, как при других заболеваниях. Поэтому в «красных зонах» много людей, которым тяжело дышать. В госпитале-общежитии на Рокоссовского нет свободных мест. Но с улицы этого не видно: здесь все цветет, прекрасная погода, все хорошо.
***
За окном была жара. Время от времени к приемному отделению подъезжали «скорые». А я впервые в новом корпусе «краевой». В другое время напросилась бы к Максиму Сергеевичу на экскурсию по отделению. Но сейчас не до того: пандемия. Пусть она скорее закончится.
Беседовала Анастасия Леменкова
Фото: пресс-служба краевой больницы