Она возвращает к жизни после инсульта, помогает астматикам вдохнуть полной грудью, а «хондрозникам» – выдохнуть с облегчением. Лечит мудреными приборами, магнитами, токами… А главное – сердечным отношением к больным. «К пациенту надо относиться так, как хотел бы, чтоб относились к тебе, будь ты на его месте», – говорит физиотерапевт красноярской клинической больницы №20 Елена Белезяк. Недаром она – лучший в России врач медицинской реабилитации.
Гордого звания Елену Белезяк удостоил минздрав России. Министерство здравоохранения каждый год выбирает среди врачей страны лучших в разных номинациях. «Интересно, чем красноярский доктор покорила жюри?» – гадала я по пути в физиотерапевтическое отделение «двадцатки». «Вы ко мне?», – окликнула в коридоре по-девичьи стройная шатенка. Я глянула на бейджик: «К вам, к вам!».
Когда я начала расспрашивать о конкурсе, Елена Леонидовна поспешила заметить: «Награда присуждается одному человеку, но моя победа – общая заслуга отделения. Физиотерапевты, медсестры, массажисты, инструкторы ЛФК – мы все в одной связке. Да, назначает лечение врач, но проводит процедуры средний медперсонал. От того, насколько правильно и вовремя коллеги все сделают, во многом зависит успех лечения. Так что вы, пожалуйста, напишите, что у нас в отделении замечательные сотрудники (улыбается). И не только у нас. В прошлом году 2-е место в номинации «Лучший врач медицинской реабилитации» минздрав присудил физиотерапевту из БСМП Людмиле Сифоркиной».
Чем так хороши красноярские физиотерапевты? «У нас неплохие результаты», – скромно замечает моя собеседница. В своей конкурсной работе доктор рассказала, как в их отделении восстанавливают больных после инсульта. Последствия этой «сосудистой катастрофы» тяжелейшие: потеря памяти, полный или частичный паралич, нарушения речи, зрения, слуха… И то – если выжил.
«Наша задача – вернуть человека к нормальной жизни»
Тем, кого медики вырвали из лап смерти, предстоит долгая реабилитация. «Восстановление длится до двух лет. Проходит в несколько этапов в разных медучреждениях, – поясняет Елена Леонидовна. – Мы работаем с пациентом в остром периоде – сразу после инсульта. Иногда подключаемся еще в реанимации, когда больной в коме. Начинаем первую лечебную физкультуру: лечение положением, дыхательную гимнастику. Пациент делает вдох – поднимаем его руки вверх, а на выдохе чуть прижимаем. Это нужно, чтобы активизировать ток крови в малом круге кровообращения».
Так рано физиотерапию стали подключать с 2008 года, когда минздрав внедрил новый федеральный проект по лечению инсультных больных. В реабилитации этих пациентов каждый день на вес золота. Чтобы не упустить время и максимально восстановить функции организма, работает целая бригада специалистов: неврологи, физиотерапевты, логопеды и др. «Наша задача – вернуть человека к нормальной жизни, помочь снова выйти на работу или хотя бы самому за собой ухаживать, – продолжает Елена Белезяк. – Не скрою: люди после инсульта – довольно сложные пациенты. Прихожу к ним в неврологию по несколько раз в день: осматриваю, опрашиваю, делаю назначения и обязательно подбадриваю. Ведь инсульт – еще и тяжелый психологический удар для больного. Поэтому у нас в штате есть психологи. Они помогают пациентам и их родственникам преодолеть стресс, мотивируют на выздоровление».
От хондроза до отита
Тяжелые инсультные больные – только часть пациентов Елены Леонидовны. Есть еще лор-больные, пациенты из отделения пульмонологии, неврологии. Недуги у них самые разные: остеохондроз, бронхиальная астма, отит, гайморит, пневмония, невралгия. Для каждой болезни – свои методики, свои «льзя» и «нельзя». «Абсолютных противопоказаний к физиотерапии почти нет, а показания со временем только расширяются, – говорит доктор. – Даже если у человека 10 лет назад была онкология без обострений, а сейчас он лечит пневмонию, можно подключать физиотерапию. Жестких возрастных рамок сегодня тоже нет – все определяет состояние пациента. Каждый больной – особенный. Бывает, лечатся два человека – одинаковый диагноз, одинаковый возраст, – но для одного какие-то методики эффективны, а другому совсем не подходят. Ищу другие, оптимальные. Люблю этот поиск, люблю видеть результат, когда пациент, которого к нам привезли, уходит на своих ногах».
Кто-кто в физиокабинете живет?
Пока больных в отделении почти нет, Елена Белезяк ведет меня на экскурсию: «Здесь залы для ЛФК, тут – массаж, физиокабинет». В детстве этот зал с зашторенными кабинками вызывал у меня большой интерес. Идешь мимо и думаешь: «Как там лечат, что там внутри?». Вот и сейчас я, как ребенок, заглядываю за занавески с непонятными агрегатами.
– А это что? – расспрашиваю Елену Леонидовну об очередном приборе.
– Это же аппарат для УВЧ, – улыбается она. – Ультравысокочастотная терапия, а, попросту, лечение теплом. Один из первых методов физиотерапии, как кварц и электрофорез. Некоторые думают, что физиотерапевты до сих пор только этим и лечат. Нет. Есть и новые аппараты. Вот, например (врач показывает белую тумбу с дисплеем, проводочками, CD-плеером и маленькими колонками). Аппарат для реабилитации инсультных больных – наша гордость! Не в каждой больнице такой есть.
– Как это работает?
– За счет электрических импульсов аппарат стимулирует мышцы, которые помогают нам говорить и глотать. Эти способности могут частично или совсем утратиться после инсульта. Чтобы восстановить их, надо разрабатывать пораженные мышцы. Выбираем нужный режим, присоединяем электроды сюда (доктор прикладывает проводки с электродами к шее) – началась процедура.
– А колонки с плеером зачем?
– Чтобы слушать и повторять звуки, заново учиться говорить.
Больница – второй дом
Среди сложных аппаратов, магнитов и токов Елена Белезяк, как рыба в воде. Еще бы, почти 30 лет отдано физиотерапии! А ведь в эту область она попала случайно, по распределению. «И не жалею! – признается Елена Леонидовна. – Сразу после мединститута пришла работать в 20-ю больницу. Начинала в хирургическом корпусе, а сейчас – в терапии. Все эти годы здесь, в «двадцатке». Больница уже как второй дом!».
– Елена Леонидовна, стаж у вас солидный. Профессиональное выгорание не одолевает?
– Нет. Конечно, бывает, устаю, волнуюсь за тяжелых пациентов. А как иначе? Стараюсь относиться к больным так, как хотела бы, чтоб медики относились ко мне или моим родственникам. Кстати, мама у меня тоже врач. С детства помню, как бывала с ней на приемах, как она разговаривала с пациентами, и как они ее благодарили. Я уже тогда поняла: медицина – самое лучшее, самое нужное и интересное призвание. И сейчас думаю так же!
Анастасия Леменкова
